После одного часа занятий мы могли почистить зубы, умяться и позавтракать. Занятия возобновлялись в 8:30 и продолжались до 12 часов дня. После ленча (второго завтрака) у нас была возможность отдохнуть некоторое время. Под этим необязательно подразумевалось, что день был в нашем распоряжении. Наша спортивная школа была очень известной в Пекине. Это было то, что все туристы хотели включить в свой экскурсионный маршрут.

Многие из нас любили поспать после ленча. Часто, даже если мы засыпали, нас будили объявлением: "Туристическая группа!". Это было сигналом к началу немедленных тренировок. Это случалось гораздо чаще, чем мне хотелось бы вспоминать.

Мы снова начинали занятия после обеда, обычно в 19:30. Одной хорошей вещью в вечерней тренировке было то, что мы могли, наконец, тренироваться в спортивном зале. Утром и днем мы должны были заниматься снаружи. В школе был только один спортивный зал, и в течение дня другие виды спорта имели преимущество: гимнастика - утром, баскетбол или волейбол - днем и т.д. Для занятий ушу зал можно было получить только вечером, когда остальные уже шли домой! Вечерние занятия продолжались с 19:30 до 22:00, иногда до 22:30. Наши занятия обычно длились до 8 часов в день. Это было трудно.

В то время Китай был очень беден. Отключения электричества были не только обычными - они были узаконены. Не было достаточного количества энергии, чтобы держать освещенным весь город; каждый вечер разные районы оставались без электричества. Для нас это был вечер пятницы. Вечером в пятницу весь мир становился темным, и мы не могли быть более счастливыми. Отсутствие света означало отсутствие занятий - мы любили это. Вечер пятницы никогда не наступал достаточно быстро.

Это продолжалось очень долго. Это было фактически установленным правилом.

Мы наслаждались очередным вечером пятницы, когда услышали странный звук.

Дззииннь!

Это был тот ужасный звон! Перепуганные, мы помчались к месту сбора. Тренер глянул на нас и закричал. Вместо спортивных ботинок мы были обуты в шлепанцы. Наша одежда была в беспорядке и неопрятной. Мы походили на группу оборванных солдат, и нашему сержанту требовалось знать: "Где ваше чертово оружие? И вы называете это ботинками?"

"Так", - растягивал слова тренер, - "Вы не ожидали, что будете заниматься сегодня вечером?"

"Это же ПЯТНИЦА", - подумали все мы. Однако ни один из нас не произнес это вслух.

Наш тренер отправил нас обратно, чтобы надеть надлежащую обувь, потом снова кричал, что мы возились так долго. В наказание мы должны были пробежать несколько кругов при лунном свете. После бега в течение долгого времени нас сказали, что мы должны бежать в спортивный зал.

"Но там же нет света", - подумали мы. Какой смысл идти внутрь?"

Как только мы построились внутри, тренер- что за злой, злой человек! - достал фонарь. Пользуясь лучом света, он указал тринадцать мест. " Вы ...стоите здесь. Затем один ... стоит там... "Затем он выключил свет.

"Хорошо -начинайте!"

Есть в нашей подготовке нечто такое, что вы должны понять. Все мы занимались ушу очень серьезно: но могу сказать, что среди нас не было ни одного, кто бы не расслаблялся, когда выпадала такая возможность. У тренера была только одна пара глаз, и он не мог контролировать всех сразу.

Если он наблюдал за вами, вы старались выполнять с необходимой растяжкой, силой и сосредоточением.

Когда он поворачивался спиной, руки смягчались, а вместе с ними и стойки.

Если он снова поворачивался к вам лицом? Удары ногами чудесным образом приобретали резкость, удары руками наносились со всей силой, спина округлялась, плечи откатывались назад, и мы снова демонстрировали хорошую форму ушу.

При нормальных обстоятельствах - то есть, если бы это было легко - мы сделали быка к обычно, и никто не был бы мудрецом. В темноте, тем не менее, мы не знали, когда фонарь снова загорится. Что если тренер посветит на вас в тот момент, когда вы сделали небольшой "перерыв"?Наказание было бы невообразимым. Мы чувствовали настоящий страх. В темном, хоть глаз выколи, зале, где абсолютно никто не мог видеть, как тяжело нам было работать, я тренировался так, как не тренировался раньше.

Пока я не оступился. Я не знаю, как это случилось, потому что я не мог ничего видеть, но я внезапно неправильно ступил - вероятно, из-за неровной поверхности -и вывихнул лодыжку. Боль была ужасной, но я так боялся проклятого фонаря, что не мог прекратить заниматься. Так что я продолжал заниматься, хромая на каждом шагу.

Наконец занятия закончились.

У нас были обычные занятия на следующее утро. Моя нога болела.

В тот день мы должны были выступать перед туристической группой. Моя нога все еще болела.

Мы должны были выступать и для другой группы в тот же вечер. Боль только усиливалась.

К тому времени, когда я должен был идти домой в воскресенье, я ужу не мог ходить. Моя нога распухла и была похожа на буханку хлеба. Я не знал, что было не так и не осмеливался спросить.

Почему? Потому, что мы давно обнаружили, что жалобы на травму дают тренеру возможность назначить вам новый комплекс адских упражнений, которые заставляли вас жалеть, что вы вообще о чем-то заговорили. Например, ученица говорила ему, что повредила руку и не могла бы она сделать перерыв в тренировках?

"Хм", -говорил он. " Вы правы. Вы недолжны переутомлять вашу руку. Почему бы вам вместо этого не отработать упражнения для ног?

Две тысячи ударов или, возможно, пять тысяч стоек. Не имело никакого смысла то, что вы придумали, чтобы уклониться от занятий, у тренера всегда был с десяток вариантов, чтобы противостоять вам. Его не волновало, была ли травма выдуманной или настоящей. Все, что имело значение -это найдет ли он упражнение, вовлекающее в работу другую часть вашего тела. "Ваше колено повреждено? Хорошо, вы не должны бегать. Сделайте вместо этого тысячу приседаний. " Новое упражнение доставляло вам больше боли, чем сам бег на больном колене. Жалоба только ухудшала ваше положение. Вы клялись держать ваш рот закрытым.

В понедельник, я возвратился в школу и ужасно хромал при ходьбе. Видя состояние моей ноги, тренер дал мне упражнения для верхней части тела Я только стоял там перед зеркалом, покорно отрабатывая удары руками. Случилось так, что именно в этот день наш класс посетил другой инструктор. Он заметил меня в углу и спросил, почему я не тренируюсь вместе с остальными.